1-2

[Конецъ іюня 1824 г. Одесса].

Я ждалъ отъезда Трубецкова чтобъ писать теб? спустя рукова. Начну съ того что всего ближе касается до меня. Я поссорился съ Воронцовымъ, и завелъ съ нимъ полемическую переписку, которая кончилась съ моей стороны просьбою въ отставку — но чемъ кончатъ Власти, еще неизв?стно. Тиверій радъ будетъ придраться; а Европейская молва о Европейскомъ образ? мыслей Графа Сеяна обратитъ всю ответственность на меня. Покам?сть не говори объ этомъ никому. А у меня голова кругомъ идетъ. По твоимъ письмамъ къ Кн. В?р?, вижу что и теб? и Кюхельбекерно и тошно; теб? грустно по Байрон?, а я такъ радъ [ей] его смерти, какь высокому предмету для поэзіи. Геній Байрона бл?дн?лъ съ его молодостію — Въ своихъ трагедіяхъ, не выключая и Каина, онъ ужъ не тотъ пламенный Демонъ который создалъ Гяура и Чильдъ Гарольда. Первыя 2 п?сни Донъ-Жуана выш? сл?дующихъ. Его поэзія видимо изм?нялась. Онъ весь созданъ былъ на выворотъ; постепенности въ немъ не было, онъ вдругъ созр?лъ и возмужалъ — проп?лъ и замолчалъ, и первые звуки его уже ему невозвратились. Посл? 4-й п?сни Child Harold Байрона мы не слыхали, а писалъ какойто другой поэтъ съ высокимъ челов?ческимъ талантомъ. Твоя мысль восп?ть его смерть въ 5-й п?сни его Героя прелестна — но мн? не по силамъ. Греція мн? огадила. О судьб? Грековъ позволено разсуждать какъ о судьб? моей братьи Негровъ; [и] можно т?мъ и другимъ желать освобожденія отъ рабства нестерпимаго; но чтобы вс? просв?щенныя Европейскія народы бредили Греціей — это непростительное ребячество. Іезуиты натолкавали намъ о ?емистокл? и Перикл? а мы вообразили что пакостный народъ состоящій изъ разбойниковъ и лавошниковъ есть законнорожденный ихъ потомокъ, и насл?дникъ ихъ школьной славы — Ты скажешь что я перем?нилъ свое мн?ніе. При?халъ бы ты къ намъ въ Одессу посмотр?ть на соотечественниковъ Мильтіада и ты бы со мною согласился — Да посмотри что писалъ тому н?сколько л?тъ самъ Байронъ въ зам?чаніяхъ на Child Harold — тамъ гд? онъ ссылается на мн?ніе Фовеля, французкого консула помнится, въ Смирн? — Об?щаю теб? однакоже Вирши на смерть Его Превосходительства.

Хот?лось мн? съ тобою поговорить о перем?н? министерства — Что ты объ этомъ думаешь? Я и радъ и н?тъ. Давно дивизъ всякаго рускаго есть чемъ хуже т?мъ лучше. Опозиція² Руская, составившаяся, благодаря Рускаго Бога, изъ нашихъ писателей, какихъ бы то ни было, приходила уже въ какое-то нетерп?ніе, которое я изъ подъ тишка поддразнивалъ ожидая чего нибудь — А теперь какъ позволятъ Фит? Глинк? говорить своей любовниц? что она божественна, что у ней очи небесныя, и что любовь есть священное чувство, вся эта сволочь опять угомонится, журналы пойдутъ врать своимъ чередомъ, чины своимъ чередомъ, Русь своимъ чередомъ — Вотъ какъ Шишковъ сд?лаетъ всю об?дню <.......>. Съ другой стороны деньги, Он?гинъ, святая запов?дь Корана — вообще мой эгоизмъ — Еще слово: я позволилъ брату продать [2-ое] второе изданіе Кавк. Пл?., деньги были нужны — А (какъ я говорилъ) 3-е изданіе отъ насъ не уйдетъ — Да ты пакостишь со мною: даришь меня, и связываешься чортъ знаетъ съ к?мъ — Ты — задорный издатель — а Гн?дичь хоть и невыгодный приятель за то ужъ коп?йки не подаритъ и смирно себ? сидитъ ни бранясь ни съ Каченовскимъ ни съ Дмитріевымъ.

Пришли же и ты мн? стиховъ.

А. П.

¹ Князю П.А. Вяземскому (стр. 84—86). Впервые напечатано в «Русск. Арх.» 1874 г., кн. I, ст. 133—136; подлинник (на бумаге — вод. зн.: Bondon 1821) — был в Остафьевском архиве гр. С.Д. Шереметева.

— Ответ на письмо князя Вяземского, до нас не сохранившееся.

— Князь Трубецкой — князь Петр Петрович (род. 23 августа 1793, ум. 13 августа 1840), адъютант (или дежурный штаб-офицер) при князе А.Г. Щербатове, командовавшем корпусом в Киеве; человек «очень маловажного вида», он был членом Союза Благоденствия и братом декабриста С.П. Трубецкого и гр. Елизаветы Петровны Потемкиной, которая тогда, «в полном блеске красоты, проводила зиму в Одессе» (Записки гр. М.Д. Бутурлина — «Русск. Арх.» 1897 г., кн. II, стр. 23). Начав службу юнкером в гвардейской артиллерии, он 25 декабря 1811 г. произведен был в прапорщики, участвовал в кампаниях Отечественной войны 1812—1814 г., был при Бородине, Люцене, Бауцене, Лейпциге и Париже и в 1816 г., будучи поручиком, назначен был во 2-ю гвардейскую артиллерийскую бригаду; 14 ноября 1819 г. произведенный в полковники и назначенный командиром 2-й гвардейской учебной роты, он 12 октября 1821 г. был назначен «состоять по артиллерии», а 27 января 1823 г. уволен был от военной службы «для определения к статским делам» (А. Безруков, Полный список.... офицерам л.-гв. 2-й Артиллерийской бригады, С.-Пб. 1898 г., стр. 32; «Русск. Арх.» 1901 г., кн. I, стр. 310, 313, 418, 424, 563). Трубецкой, служа в Киеве (1820—1822 г.), был масоном в ложе «Соединенных Славян» («Русск. Стар.» 1907 г., № 7, стр. 206); был женат на Елизавете Николаевне Бахметевой, умершей в 1825 году (вторично он женился впоследствии на княжне Клеопатре Константиновне Гика). Летом 1824 г. князь П.П. Трубецкой был назначен Начальником Одесского Таможенного Округа. — 23 июня 1824 г. княгиня В.Ф. Вяземская писала своему мужу из Одессы: «Пушкин ждет отъезда Трубецкого, чтобы писать тебе. Что за голова и какой хаос в этой бедной голове! Часто он огорчает меня, но еще чаще заставляет меня смеяться» («Остаф. Арх.», т. V, вып. 2, стр. 109). Трубецкой выехал из Одессы 25 июня (ib., стр. 110). В августе 1828 г. К.Я. Булгаков сообщал своему брату: «Из Бухареста Яковенко мне пишет от 26 июля, что князь Трубецкой, твой знакомый, с которым мы играли здесь на биллиарде, когда он приезжал из Одессы, где управлял таможнею, совершенно умирает и едва ли проживет несколько дней. — харкает кровью и в крайнем уже был изнеможении.... Он находился при графе Палене. Жаль его, хороший человек; его Воронцов очень любил и всегда хвалил» («Русск. Арх.» 1903 г., кн. III, стр. 131). О нем см. еще «Алфавит декабристов» под ред. Б.Л. Модзалевского и А.А. Сиверса, Л. 1925, стр. 187 и 405. — Спустя рукова; — т. е. не боясь, что письмо будет перлюстровано на почте.

— Полемическая переписка Пушкина с гр. М.С. Воронцовым неизвестна, как неизвестно и письмо Воронцова к Александру I, написанное в мае месяце, про Пушкина. 16 мая гр. К.В. Нессельроде писал Воронцову [по-французски]: «Я представил императору ваше письмо о Пушкине. Он весьма доволен вашим суждением о сем молодом человеке и поручил мне выразить вам это официально. Но что касается окончательного о нем решения, то он даст мне свои приказания в ближайший раз, что мы будем с ним работать». Полтора месяца спустя, 27 июня, Нессельроде писал графу: «Император решил дело Пушкина. Он не останется при вас более, но его величество при этом выразил желание просмотреть депешу мою к вам по этому поводу, а это может состояться лишь на ближайшей неделе, после его возвращения из военных поселений» («Архив князя Воронцова», кн. 40, стр. 12 и 14). — Кн. Н.А. Вяземский, узнав о новых неприятностях, коим подвергся Пушкин, писал о том А.И. Тургеневу, который в свою очередь сообщал, 1 июля, своему корреспонденту: «Граф Воронцов прислал представление об увольнении Пушкина. Желая, co?te que co?te [во что бы то ни стало], оставить его при нем, я ездил к Нессельроде, но узнал от него, что это уже невозможно; что уже несколько раз, и давно [28 марта и 2 мая], граф Воронцов представлял о сем, et pour cause [и по-делом]; что надобно искать другого мецената-начальника. Долго вчера толковал я о сем с Севериным, и мысль наша остановилась на Паулуччи, — тем более, что Пушкин и Псковский помещик. Виноват один Пушкин. Графиня [Воронцова] его отличала, отличает, как заслуживает талант его, но он рвется в беду свою. Больно и досадно! Куда с ним деваться?» («Остаф. Арх.», т. III, стр. 57).

— Под Тиверием (Тиберий — Римский император I в. по Р. Х.) Пушкин подразумевает Александра I, а под графом Сеяном (Сеян — приближенный Тиверия) — гр. М.С. Воронцова; ср. слова Пушкина в письме к А.И. Казначееву [№ 84] о том, что Воронцов «сумеет выставить Пушкина, в глазах общественного мнения, виноватым».

1-2