2-го января 1822 г. [Кишиневъ].

Попандуполо привезетъ теб? мои стихи. Липранди берется доставить теб? мою прозу — ты, думаю, вид?лъ его въ Варшав?. Онъ мн? добрый приятель и (в?рная порука за честь и умъ) не любимъ нашимъ правительствомъ и въ свою очередь не любитъ его — Въ долгой разлук? нашей одни дурацкіе журналы изр?дко сближали насъ другъ съ другомъ — благодарю тебя за вс? твои сатирическія, пророческія и вдохновенныя творенья они прелестны — благодарю за вс? вообще — бранюсь съ тобою за одно посланіе къ Каченовскому; какъ могъ ты сойти въ арену вм?ст? съ этимъ хилымъ кулачнымъ бойцемъ — ты сбилъ его съ ногъ но онъ облилъ безславный твой в?нокъ кровью, желчью и сивухой — — какъ съ нимъ связываться — довольно было съ него легкаго хлыста а не сатирической твоей палицы — Ежели я его зад?лъ въ посланіи къ Ч — то это не изъ ненависти къ нему но чтобы поставить съ нимъ на одномъ ряду Американца Толстова, котораго презирать мудрен?е. ЖуковскіЙ меня б?ситъ — что ему понравилось въ этомъ Мур?? чопорномъ подражател? безобразному восточному воображению? Вся Лалла-рукъ не стоитъ десяти строчекъ Тристрама Шанди; пора ему им?ть собственное воображенье и кр?постные вымыслы — но каковъ Баратынской? признайся что онъ превзойдетъ и Парни и Батюшкова — если впредь зашагаетъ какъ шагалъ до сихъ поръ — в?дь 23 года — щастливцу! оставимъ вс? ему эротическое поприще и кинемся каждый въ свою сторону а то спасенья н?тъ — Кавказкий мой пл?нникъ конченъ — хочу нап?чатать да л?ни много а денегъ мало — и меркантильный усп?хъ моей прелестницы Людмилы отбиваетъ у меня охоту къ изданіямъ.

— Желаю щастія Дяд? — я не пишу къ нему; потому что опасаюсь журнальныхъ почестей — скороли выйдутъ его творенья? вс? они вм?ст? не стоять Буянова; а что-то съ нимъ будетъ въ потомств? — крайн? опасаюсь чтобы двоюродный братъ мой не почелся моимъ сыномъ — а долго-ли до гр?ха — Пиши мн? съ к?мъ ты хочешь и какъ хочешь — стихами или прозой — ей Богу буду отв?чать.

Пушкинъ.

2 январь
1822.

Пишу теб? у Рейна — все тотъ-же онъ не изм?нился, хоть и женился — Началъ онъ теб? было диктовать письмо въ своемъ род? — но заблагоразсудилъ изорвать его — Онъ теб? кланяется и занятъ ужасно сургучомъ.

Прибавленіе.

Орловъ вел?лъ теб? сказать что онъ д?лаетъ палки сургучныя а палки въ дивизіи своей уничтожилъ.

¹ Впервые напечатано в «Русском Архиве» 1874 г., кн. I, ст. 116—118; подлинник (на бумаге вод. зн. С. Wilmot, 1821) был у гр. С.Д. Шереметева, ныне в Центрархиве.

— Попандуполо — описка Пушкина вместо Попандопуло: это был, вероятно, Константин Анастасьевич Попандопуло (род. 1787, ум. 1867), воспитанник Ясской и Бухарестской гимназий и Московского Университета, где в 1812 г. окончил курс кандидатом, а в 1814 г. магистром словесных наук; служил до 1816 г., после чего занялся медицинской практикой в Москве, где был постоянным гостем у известных братьев А.Я. и К.Я. Булгаковых (см. «Русск. Арх.» 1900 г.), и в 1821 г. получил в Московском Университете звание лекаря; остальную часть жизни был врачом в Москве и пользовался известностью, почему его мог знать и князь Вяземский, который в 1821 г., будучи исключен из службы в Варшаве и лишен придворного звания камер-юнкера, поселился в Москве, в своем доме в Чернышевском переулке (против Английской церкви), проводя часть года в своем известном подмосковном имении Остафьеве. О Попандопуло см. «Русск. Биогр. Словарь», т. Павел — Петр, стр. 301—302.

— Липранди — Иван Петрович (род. 17 июля 1790, ум. 9 мая 1880), подполковник, служивший в это время в Якутском пехотном полку, из которого 10 апреля 1822 г. был переведен в 33 егерьский полк, и 11 ноября того же года вышедший в отставку полковником, после чего состоял при графе М.С. Воронцове (по июль 1823 г.); впоследствии он был чиновником особых поручений при Министре Внутренних Дел (с 1840 г.), а потом при Министерстве Уделов (с 1856 г.) и получил печальную известность своею ревностью в раскрытии в 1849 г. «дела Петрашевского». Можно думать, что, еще служа в Одессе, Липранди занимался шпионством. Он особенно старался сблизиться с Пушкиным, который питал к Липранди, отличавшемуся тогда, по внешности, радикализмом, полное доверие и считал его своим приятелем. Липранди оставил о Пушкине и о его Кишиневской и Одесской жизни ценные по материалам воспоминания, напечатанные в «Русском Архиве» 1866 г. — Липранди, соединявший, по мнению Пушкина, «ученость истинную с отличными достоинствами военного человека», составил еще «Историческое и статистическое описание Бессарабии», которое Пушкин желал видеть изданным («Русск. Стар.» 1884 г., т. XLII, стр. 534). Живя в Кишиневе, Пушкин часто бывал у Липранди, — «человека вполне оригинального по острому уму и жизни»; у него собиралась вся местная военная молодежь, в кругу которой тогда жил более Пушкин (Л. Майков, стр. 125, в воспом. Вельтмана), пользовался книгами отличной библиотеки Липранди, много и часто беседовал с ним; от него слышал он тему рассказа «Выстрел» («Русск. Арх.» 1900 г., кн. I, стр. 403). Липранди принадлежит несколько исторических работ и статей в «Русск. Архиве», «Русской Старине», «Чтениях Моск. Общ. Истории и Древн. Росс.» (напр., Замечания на Записки Ф.Ф. Вигеля). Пушкин познакомился с ним 23 сентября 1820 г., в Кишиневе, у М.Ф. Орлова; с 9 по 23 декабря 1821 г. он сопровождал Липранди в его служебной поездке из Кишинева в Аккерман и Измаил и был с ним в переписке, но письма его до нас не дошли («Русск. Арх.» 1866, ст. 1450, прим., 1482, 1486—1487), кроме одной, приведенной выше записки № 19), которая лишь условно отнесена нами к Липранди. — 30 января 1822 г. Липранди был уволен в трехмесячный отпуск и уехал из Кишинева, чем и воспользовался Пушкин, чтобы послать с ним письмо к Вяземскому, а также к родителям и брату Льву (там же, ст. 1481,1483, 1484).

— Вяземский, как сказано было выше, служил в Варшаве, при Н.Н. Новосильцове; это было с начала 1818 до апреля 1821 года.

Послание его к Михаилу Трофимовичу Каченовскому (р. 1775, ум. 1842), издателю «Вестника Европы», было напечатано в «Сыне Отечества» 1821 г., ч. 67, стр. 76, я начиналось стихами:

Перед судом ума сколь, Каченовский! жалок,
Талантов низкий враг, завистливый зоил... и т.д.

В чтении не было заметно, что имя Каченовского поставлено в звательном падеже, — и получалась обидная для него двусмысленность. В ответ на это послание в «Вестнике Европы» напечатано было (1821 г., ч. 118, № 9, стр. 12) «Послание к Птелинскому-Ульминскому», под который легко можно было узнать Вяземского, так как по-гречески, а ulmus по-латыни значит «вяз»:

Перед судом ума, сколь, Птелинский, смешон,
Кто самолюбием, пристрастьем увлечен,
Век раболепствуя, с слепым благоговеньем
Считает критику ужасным преступлением и т.д.

— «Легким хлыстом» Пушкин ударил Каченовского позднее, в своей эпиграмме «Клеветник без дарованья», которую он сообщил в письмах: к брату Льву Сергеевичу от 24 января 1822 (№ 33) и к князю П.А. Вяземскому от конца декабря 1822— начала января 1823 г. (№ 48); кроме того, в послании своем к П.Я. Чаадаеву он «задел» Каченовского стихами:

Оратор Лужников, никем не замечаем,
Мне мало досаждал своим невинным лаем.

Под «оратором Лужников» всякий легко узнавал Каченовского, который подписывал некоторые критические заметки свои псевдонимом «Лужницкий старец», взятым от названия части Москвы, Лужников, где он жил; кроме того, Пушкин написал на Каченовского эпиграммы: 1820 г. — «Хаврониос! ругатель закоснелый», 1825 г. — «Жив, жив курилка!», 1829 г. — «Литературное известие», «Обиженный журналами жестоко», «Там, где древний Кочерговский», «Как сатирой безымянной..,»; к Каченовскому же, вероятно, относится эпиграмма 1824 г. — «Охотник до журнальной драки»; о нем же говорится и в «Собрании насекомых» 1828 г.: «Вот Каченовский — злой паук». Пушкин осмеивал Каченовского в прозе.

— Об Американце-Толстом см. выше.

— Говоря об увлечении Жуковского произведениями английского поэта Томаса Мура (Thomas Moore, род. 1779, ум. 1852), Пушкин имел в виду его поэму «Лалла Рук» и стихотворение Жуковского «Пери и ангел», заимствованное им из Мура и напечатанное в «Сыне Отечества» 1821 г., № 20. Повести Т. Мура Пушкин считал уродливыми и в письме к князю Вяземскому от середины апреля 1825 г. писал: «Знаешь, почему не люблю я Мура? Потому, что он чересчур уже восточен. Он подражает ребячески и уродливо — ребячеству и уродливости Саади, Гафиза и Магомета. Европеец и в упоении восточной роскоши должен сохранить вкус и взор Европейца...».

— «Тристрам Шанди» — роман Лауренса Стерна (Laurence Sterne, род. 1713, ум. 1768) — «Tristram Shandy» (1759—1767, 9 т.); сочинения этого английского писателя были и в библиотеке Пушкина, но во французских переводах. Заметку Пушкина о Стерне, предназначавшуюся для «Отрывков из писем, мыслей и замечаний», но исключенную из них Дельвигом, см. в статье Б.Л. Модзалевского в журн. «Русский Современник» 1924 г., № 2, стр. 192—193.

— Боратынский, Евгений Абрамович (род. 1800, ум. 1844), по выражению Пушкина, — «наш первый элегический поэт»; «прелестный талант» его с самого начала вызывал горячие симпатии Пушкина, который с первых же шагов оценил изящество и глубину поэзии Боратынского и считал, что, «никто более Боратынского не имел чувства в своих мыслях и вкуса в своих чувствах». Пушкин упоминает имя Боратынского в своих произведениях и письмах уже с 1821 г. (см. Послание к Н.С. Алексееву, два стихотворения к Боратынскому, Первое послание к цензору, «Евгений Онегин», гл. 3, стр. XXX, и др.), а позднее (1827—1831) г.) написал о нем восторженную статью (вероятно, для «Литературной Газеты»), которая, однако, появилась в печати только в посмертном издании сочинений Пушкина. Личное их знакомство началось еще в 1818—1819 г., в Петербурге, когда Боратынский служил рядовым л.-гв. в Егерьском полку; Пушкин переписывался с Боратынским, но письма Пушкина к Боратынскому до нас не сохранились, а сохранившиеся письма (не все) Боратынского опубликованы в Акад. издании Переписки Пушкина. С отзывом о Боратынском в настоящем письме ср. отзыв о нем в письме к князю Вяземскому от 1 сентября 1822 г. (№ 40, стр. 35). Суждения Боратынского о Пушкине собраны в статье М.Л. Гофмана в сборнике «Пушкин и его современники», вып. XVI: «Боратынский о Пушкине».

— Парни (Evariste-D?sir? Desforges, vicomte de Parny, род. 1753 г. ум. 1814) — французский поэт, автор легких стихотворений эротического содержания, оказавший большое влияние на Пушкина еще в Лицейский период его литературной деятельности, равно как и на многих поэтов, предшественников Пушкина, — между прочим, на Батюшкова, которому Пушкин, в свою очередь, подражал в ранних своих произведениях.

— «Кавказского Пленника» купил у Пушкина, всего за 500 р. ассигнациями, Н.И. Гнедич, издавший его на свой счет и приславший автору лишь один экземпляр поэмы. Еще менее дало Пушкину издание «Руслана и Людмилы»: издание скупил книгопродавец И.В. Слёнин, но деньги Пушкину выплачивал по частям и нередко — книгами же (см. в письмах к Гнедичу и Л. Пушкину 1822 г., № 37, 39, 41, 45).

— Дядя — Василий Львович Пушкин; племянник не писал ему, вероятно, опасаясь, что он или напечатает его письма в журналах, — как сделано было с письмом от января 1817 года (см. выше, стр. 5 и 183—184), или на письмо его ответит посланием и поместит его в каком-либо журнале. Собрание сочинений В. Л. Пушкина вышло в следующем, 1822 г.; Буянов — главное действующее лицо сатирического и несовсем цензурного стихотворения В.Л. Пушкина «Опасный Сосед»; оно было написано в 1811 г. и хотя по своему вольному содержанию издано не было, пользовалось широкою известностью благодаря игривому содержанию и легким, остроумным стихам; теперь оно вышло в изданиях С.П. Боброва, Б.А. Садовского (1918) и В. И. Чернышева (1922). О впечатлении, произведенном на добродушного В.Л. Пушкина ссылкою его племянника в 1820 г., см. рассказы А.Я. Булгакова в письмах его к брату — «Русск. Арх.». 1900 г., кн. III, стр. 354—355 и 559.

— Рейн — «Арзамасское» прозвище М.Ф. Орлова (см. выше, стр. 230), в открытом доме которого Пушкин, в Кишиневской период своей жизни, был постоянным гостем. Около Кишинева он завел тогда сургучную фабрику. Человек гуманный, просвещенный и либерально настроенный Орлов уничтожил в своей 16 дивизии телесные наказания для солдат, столь широко в то время употреблявшиеся в войсках.