1-2-3

Это было, по расчету П.И. Бартенева, в конце сентября или в начале октября 1817 года. В стихотворениях Пушкина рассеяно не мало насмешек над деятельностью литературных староверов, — например, в послании «К Жуковскому» (1817 г.), в котором он зло осмеял членов Беседы и Российской Академии.

— Стихи «Не всем быть можно в ровной доле» взяты из послания самого князя Вяземского к Денису Васильевичу Давыдову, напечатанного в 1818 г. в журнале Мерзлякова «Амфион» (№ 4; см. Соч. кн. Вяземского, т. III, стр. 66).

— Князья-стихотворцы [на] Ш. — князья Александр Александрович Шаховской (род. 24 апреля 1777, ум. 22 января 1846), Сергей Александрович Ширинский-Шихматов (род. 1783, ум. 7 июня 1837) и Петр Иванович Шаликов (род. 1768, ум. 16 февраля 1852), — литературные противники «арзамасцев», осмеивавшиеся как князем Вяземским (напр., в стихотворениях: «К слезливому стихотворцу», «Поэтический венок Шутовского», 1815 г., «Липецкие воды», «К Неелову», «Отъезд Вздыхалова», 1813 г.), так и самим Пушкиным и другими лицеистами. Пушкин еще в 1815 г. написал эпиграмму:

Угрюмых тройка есть певцов:
Шихматов, Шаховский, Шишков,
Уму есть тройка супостатов:
Шишков наш, Шаховской, Шихматов;
Но кто глупей из тройки злой?
— Шишков, Шихматов, Шаховской.

А в Лицейскую Антологию была включена эпиграмма
Кантемир князьям Ш.
Я взял весь ум князей и авторам князьям,
Прапрадедам моим по прозе и стихам,
Ни капельки не дам.

Вспомним, наконец, гимн: «Венчанье Шутовского», написанный Д.В. Дашковым и внесенный Пушкиным в свой дневник под 28 ноября 1815 г. — А.Ф. Воейков в своем остроумном шутливом «Парнасском Адрес-Календаре» так охарактеризовал их: «Князь Шаховской — придворный дистилатор, составляет самый лучший опиум для придворного и общественного театра. Имеет привилегию писать без вкуса и толка». — «Кн. П.И. Шаликов — присяжный обер-волокита, князь вралей; находится при составлении из канареечных яиц для Феба яишницы и при собирании для него же жемчужной росы и любовных вздохов». — «Кн. С. Шихматов — беседист, член противной стороны здоровому рассудку, пишет неведомо что, неведомо для кого, сочинитель песен, которых никто не поет, и книг, которых никто не читает». Упоминания и отзывы о них Пушкина — см. ниже, по указателю. «Поэтический венок Шутовского, поднесенный ему один раз навсегда за многие подвиги» и состоявший из 8 эпиграмм на него, был, конечно, хорошо знаком юному Пушкину, как и отдельные эпиграммы на него, — напр., «Наш комик Шутовской хоть любит пошутить» и т. д., напечатанная в «Сыне Отечества» 1815 г., ч XXV, стр. 65, и в «Российском Музеуме» 1815 г., ч. IV.

— Батюшков — Константин Николаевич (род. 18 мая 1787, ум. 7 июля 1855), известный поэт, которого Пушкин очень ценил и которому подражал в эпоху своей ранней поэтической деятельности; их личное знакомство состоялось в конце 1814 или в январе 1815 года, когда Батюшков проживал в Петербурге, из которого выехал в начале февраля (Сочинения Батюшкова, т. III, стр. 284, 310); но еще до личного знакомства с Батюшковым Пушкин написал к нему Послание (1814), а личное знакомство и беседы вызвали второе послание Пушкина к Батюшкову (1815); в 1816 году Батюшков жил в Москве, поселившись в ней по окончании войны с Наполеоном и взятии Парижа, в коем принимал и личное участие, как адъютант генерала Н. Н. Раевского, Пушкин, задумавший написать поэму «Бова», написал только начало ее и передал сюжет Батюшкову, узнав, что он собирается обработать ту же тему: ср. послание Пушкина «Батюшкову» («В пещерах Геликона»). Батюшков один из первых оценил поэтическое дарование Пушкина, но еще в 1818 году писал о нем А. И. Тургеневу «Сверчок что? делает? Кончил ли свою поэму? Не худо бы его запереть в Геттинген и кормить года три молочным супом и логикою. Из него ничего не будет путного, если он сам не захочет. Потомство не отличит его от двух однофамильцев [В.Л. и А.М. Пушкиных], если он забудет, что для поэта и человека должно быть потомство... Как ни велик талант Сверчка, он его промотает, если... Но да спасут его Музы и молитвы наши!» («Русск. Арх.» 1867 г., стр. 1534—1535 и Соч. Батюшкова, т. III, стр. 533). Об отношениях обоих поэтов см. в книге Л.H. Майкова «Пушкин», С.-Пб. 1899, стр. 284—317, а о «Бове» Пушкина — Сочинения Пушкина, изд. Брокгауза-Ефрона, т. I, стр. 202—206

— Василий Львович Пушкин (род. 27 апреля 1767, ум. 20 августа 1830), дядя Александра Сергеевича, известный тогда писатель, старейший по возрасту член «Арзамаса», носивший в нем последовательно прозвища «Вот», «Вот я вас» и «Вот я вас опять»; убежденный карамзинист, он в 1810 г., по словам князя П.А. Вяземского, первый «пламенными чертами написал манифест о войне с противниками под именем послания к Светлане и продолжал после вызывать врагов на частые битвы» (Сочинения, т. VIII, стр. 422), т.е. принимать самое деятельное участие в литературном споре последователей новой школы с Карамзиным во главе и старой, главою которой являлся Шишков, автор появившегося в 1803 г. известного «Рассуждения о старом и новом слоге Российского языка». Послание к Жуковскому, в котором В.Л. Пушкин осмеивал «весь собор безграмотных славян», а затем послание к Д.В. Дашкову (1811), обличавшее тех же «невежд»славян в стремлении заглушить семена науки и стать, таким образом, тормозом истинного просвещения, основанного на свободе мысли; наконец, остроумная сатира «Опасный Сосед», с выведенными в ней мимоходом Шишковым и князьями Ширинским-Шихматовым и Шаховским, — были крупными заслугами В.Л. Пушкина в эпоху борьбы литературных партий и сделали его лицом очень популярным. Племянник относился к дяде-поэту добродушно-иронически, понимая, что удельный вес его, как поэта, не высок, а литературный вкус двоится между слепым преклонением перед классическими французскими поэтами и сочувствием к новым веяниям (одно время он даже увлекся Байроном). Такому двойственному отношению к дяде содействовали и личные качества этого бесконечно-добродушного, но не лишенного чудаковатости человека, и если можно говорить о «влиянии» его на развитие таланта племянника-поэта, то лишь в самом общем смысле влияния старшего, хорошо образованного и начитанного, но довольно ограниченного человека на юношу, еще только развивающегося. Ср. статью Н. К. Пиксанова: «Дядя и племянник» — в Сочинениях Пушкина, изд. Брокгауза-Ефрона, т. V, стр. LXVII — LXXII.

— На приветственные слова племянника в его письме к князю П.А. Вяземскому В.Л. Пушкин отозвался письмом из Москвы, от 17 апреля 1816 г.: «Благодарю тебя, мой милый, что ты обо мне вспомнил. Письмо твое меня утешило и точно сделало с праздником. Желания твои сходны с моими; я истинно желаю, чтоб непокойные стихотворцы оставили нас в покое. Это случится может только после дожжика в четверг» и т. д (см. Акад. изд. переписки, т. I, стр. 4—5).

— Ломоносов, приписка которого находится в конце письма Пушкина, — товарищ последнего по Лицею Сергей Григорьевич (род 1799, ум. в своем имении Сан-Данелло, близ Флоренции, 13 (25) октября 1857); барон М.А. Корф, другой его товарищ, говорит, что Ломоносов был «человек способный и умный, но еще более хитрый и пронырливый, — в Лицее по этим свойствам мы называли его «Кротом» («Русск. Стар.» 1904, № 6, стр. 555); всю жизнь свою, с выпуска из Лицея в 1817 году (13 июня), он служил по дипломатической части, за границей, и впоследствии был поверенным в делах, а затем — резидентом и посланником (1843) в Бразилии, Португалии (1848) и Нидерландах (1853 г.). Как Москвич, Ломоносов знаком был с Пушкиным еще до поступления своего в Лицей (Я. Грот, Пушкин, стр. 47) и находился в приятельских отношениях с князем Вяземским (своим товарищем по иезуитскому пансиону) и А.И. Тургеневым и его братьями («Остаф. Архив», т. II, стр. 247, 364, т. III, стр. 116, 119, 163, 166, 171), несмотря на отличавший тогда его от них консервативный образ мыслей. Вяземский говорит про него, что «Холмгорского в Ломоносове ничего не было, т.-е. литературного. Он был добрый малый, вообще всеми любим», но «Пушкин был не особенно близок к Ломоносову, — может быть напротив. Ломоносов и тут [в Лицее] был уже консерватором, а Пушкин в оппозиции против Энгельгардта и много еще кое-кого и кое-чего» («Старина и Новизна», кн. XIX, 1915 г., стр. 6). О нем см. в книге Н.А. Гастфрейнда: «Товарищи Пушкина по имп. Царскосельскому Лицею», т. I. С.-Пб. 1912, стр. 376—389. Его портрет, работы К.П. Брюллова, см. в книге А. Бакушинского: Живопись и рисунки в Цветковской Галлерее, М. 1925.

Следующее письмо

1-2-3