1-2-3-4

[Начало іюля 1825 г. Михайловское].

Думаю что ты уже получилъ отв?тъ мой на предложенія Телеграфа. Если ему нужны стихи мои, то пошли ему что теб? попадется (кром? Он?гина), если же мое имя, какъ сотрудника, то не соглашусь изъ благородной гордости, т. е. амбиціи: Телеграфъ челов?къ порядочный и честный — но враль и нев?жда; а вранье и невежество журнала д?лится между его издателями; въ часть эту входить не нам?ренъ. Не смотря на перем?ну Министерства и на улучшенія цензуры, все таки не могу отвечать за Красовскаго съ братьею; пожалуй, я подряжусь выставлять по стольку-то піэсъ, да въ наклад? можетъ остаться журналъ, если такъ возхощетъ Богъ да Бируковъ. — Я всегда былъ склоненъ аристократичествовать а съ т?хъ поръ какъ пошелъ моръ на Пушкиныхъ я и пуще зачуфырился: стихами торгую en gros, а свою м?лочную, лавку № 1, запираю. Къ тому же, между нами, братъ Левъ у меня на рукахъ; отъ отца ему денегъ на д?вокъ да на шампанское не будетъ; такъ пускай Телеграфъ съ нимъ сд?лается и дай Богъ имъ обоимъ разторговаться съ моей легкой руки. A demain les affaires s?rieuses...

Какую п?сню изъ Beranger перевелъ дядя В. Л.? Ужъ не Le bon Dieu ли? Объяви ему за тайну что его въ томъ подозр?ваютъ въ П.Б. и что готовится уже сл?дственная комисія, составленная изъ Гр. Хвостова, Магницкаго и Г-жи Хвостовой (автора Камина, и сл?дств. соперницы В. Л-ча). Не худо ув?домить его что уже давно былъ бы онъ сосланъ, если не чрезвычайная изв?стность (extr?me popularit?) его опаснаго сос?да. Опасаются шума! — Какъ жаль что умеръ А.М! и что не видалъ я Дядиной травли! Но Дмитріевъ живъ, все еще не потеряно. — Я послалъ въ Пчелу, а не въ Тел., мою опечатку, потому что въ Москву почта идетъ несносно долго; Полевой напрасно огорчился, ты не напрасно прибавилъ журнальнымъ, а я недаромъ отозвался, et le diable n’y perd rien. Вотъ еще Эпиграмма на Благон. который говорятъ критиковалъ моихъ приятелей.

Недавно я стихами какъ-то свистнулъ
И выдалъ ихъ безъ подписи моей,
Журнальный Шутъ объ нихъ статейку тиснулъ
И въ св?тъ пустилъ безъ подписи-жъ злод?й!
Но что жъ? Ни мн?, ни площадному шуту
Не удалось прикрыть своихъ проказъ:
Онъ по когтямъ узналъ меня въ минуту,
Я по ушамъ узналъ его какъ разъ.

¹ Князю П.А. Вяземскому (стр. 138—139). Впервые напечатано в «Русск. Арх.» 1874 г., кн. I, ст. 150—152; подлинник (на бумаге — вод. зн. Гг. X. 1824 Г.) был у гр. С.Д. Шереметева в Остафьевском архиве. Письмо это в Акад. издании Переписки помещено (т. I, стр. 234—236) после письма к Жуковскому с благодарностью за выхлопотанное разрешение ехать во Псков; в виду того, что в настоящем письме к Вяземскому (в конце его) есть фраза, из которой видно, что Пушкин еще не знал о результатах своей просьбы, — мы помещаем его до письма к Жуковскому. Письмо было переслано через третье лицо, а не по почте, и было получено Вяземским в Ревеле 10 июля (см. «Ост. Арх.», т. V, вып. 1, стр. 56); оно служит ответом на письмо Вяземского из Остафьева от 7 июня 1828 г. (Переп., т. I, стр. 228—229), в котором он извещал о получении 2-й главы «Онегина» и «еще кое-каких безделок» (см. выше, в письмах №№ 142 и др.), говорил о желании прочесть «Цыган» и уведомлял своего друга: «12 числа отправляюсь в Петербург или лучше сказать в Царское Село, проживу там до 29-го, а после отправлюсь в Ревелъ купаться в море. Говорят, что и тебя готовятся в прок посолить. Правда ли, что у тебя аневризм в ноге? Дай бог, чтобы не в правой руке. Охота тебе была печатать une r?clamation [возражение] на «Телеграфа» у подлеца Булгарина! Телеграф очень огорчился, а виноват был во всем я. Мне казалось осторожнее прибавить Журнальным, потому что у тебя приятелей много и могли бы попасть не в попад. Надобно совершенно разорвать с Петербургскими журналистами. Вот тебе письмо от Телеграфа [оно до нас не сохранилось]. Давай ему стихов и скажи, чего хочешь, только не дорожись и не плутуй. Я буду вашим сводником. Отдаю ему твоего Курилку, только боюсь, чтобы цензура не уморила его» [цензура его действительно уморила] (см. Акад. изд. Переписки, т. I, стр. 229; ср. выше, в письме № 118 и в объяснениях, стр. 393).

— Ответ Пушкина на предложение Полевого сотрудничать в его журнале см. выше, в письме № 144 и стр. 422. В № XII (втором июньском) «Московского Телеграфа» (стр. 255—259) появилась статья Пушкина «О г-же Сталь и о Г. А. М-ве», с подписью: Ст. Ар. [т. е., Старый Арзамасец] и с датою: «9 июня 1825», а в XIII (первом июльском) — эпиграмма «Ex ungue leonem» (стр. 43).

— Кн. Вяземский позднее так отозвался о Полевом, которого в начале его литературной деятельности всячески поддерживал: «Есть люди, которые смотрели, есть такие, которые смотрят и ныне на Полевова, как на критика и на литературного судию. Полевой был просто смышленый Русский человек. Он завел литературную фабрику на авось, как завел бы ситцевую или всякую другую мастерскую. Не очень искусный и совестливый в работе своей, он выказывал товар лицом людям, не имеющим никакого понятия о достоинстве товара. Опять как Русский человек, надувал он их немножко, как следует надувать Русских потребителей. Почему же и нет? Это в порядке и шло благополучно. Товар по мастеровому и покупщик по товару. Так вообще идут две трети всякой торговли» (Сочинения, т. VIII, стр. 191). Ср. слова Пушкина — Соч., изд. Лит. Фонда, V, стр. 220.

— Относительно цензора Бирукова, к которому поступило на рассмотрение собрание Стихотворений Пушкина, поэт еще 15 марта писал брату и Плетневу: «Бируков человек просвещенный, кроме его я ни с кем дела иметь не хочу. Он и в грозное время был милостив и жалостлив. Ныне повинуюсь его приговорам безусловно» (см. выше, письмо № 130).

— Красовский, Александр Иванович, цензор, обскурант и фанатик, библиотекарь Публичной Библиотеки; см. выше.

1-2-3-4