[Вторая половина іюня — іюль 1825 г. Михайловское].

Черновое.

Мн? досадно что Р. меня не понимаетъ — въ чемъ д?ло. Что у насъ не покровительствуютъ Литературу? и что слава Богу? зач?мъ же объ этомъ говорить? или reveiller le chat qui dort? напрасно. Равнодушно [и даже п] правительства и прит?сненію цензуры обязаны мы духомъ нын?шней нашей словесности — Чего жъ теб? бол?е? загляни въ журналы; въ теченіи 6-ти л?тъ посмотри сколько разъ упоминали обо мн?, сколько разъ меня хвалили под?ломъ и понапрасно — а объ [Томъ] нашемъ приятел? ни гугу, какъ будто на св?т? его не было. Почему это? ужъ в?рно не [по] отъ гордости или радикализма такого-то журналиста, [а потому что] н?тъ — а всякой знаетъ что хоть онъ разподличайся никто ему спасибо не скажетъ и не дастъ ни 5 рублей — такъ лучше жъ даромъ быть благороднымъ челов?комъ — Ты сердишься за то что я хвалюсь 600 л?т. дворянствомъ (NB. мое дворянство стар?е). Какъ-же ты не видишь что духъ нашей словесности отчасти зависитъ отъ состоянія писателей? Мы не можемъ подносить нашихъ сочиненій Вельможамъ, ибо по своему рожденію почитаемъ себя [имъ] равными имъ. Отсел? гордость etc — Не должно рускихъ писателей судить какъ иноземныхъ. Тамъ пишутъ для денегъ, а у насъ (кром? меня) изъ тщеславія — Тамъ стихами живутъ а у насъ Гр. Хв<остовъ> прожился на нихъ — Тамъ [У н?мцевъ] есть нечего, такъ пиши книгу, а у насъ есть нечего служи да не сочиняй — Милый мой, ты поэтъ и я поэтъ но я сужу бол?е прозаически и чуть-ли отъ этого не правъ — Прощай милый что ты пишешь ....

¹ К.Ф. Рылееву (стр. 138). Впервые напечатано у Анненкова: Пушкин в Александровскую эпоху, С.-Пб. 1874, стр. 249—250, без указания адресата; то же в «Русск. Стар.» 1882 г., т. 33, стр. 464, и в Соч., ред. Ефремова, изд. 1882 г., т. VII, стр. 178—179 и 460, где отнесено к Рылееву и датировано: Декабрь 1825 г. (будто бы «осталось недописанным вследствие событий 14 декабря 1825 г.»); в изд. Лит. Фонда под ред. П.О. Морозова, 1887 г., т. VII, стр. 170—171, отнесено к А.А. Бестужеву и датировано также декабрем; в изд. Суворина, под ред. Ефремова, 1903 г., т. VII, стр. 181—182, сочтено адресованным к Рылееву и отнесено к маю месяцу, как ответ на письмо Рылеева от конца апреля — начала мая; в Акад. изд. Переписки (т. I, стр. 232—233) отнесено к Рылееву и датировано «второй половиной июня»; Н.О. Лернер справедливо полагает, что письмо написано «не ранее конца июня, если не в июле, а может быть и позже. Рылеев отвечал на него в сентябре — октябре» Труды и дни Пушкина, стр. 120.) Подлинник писан карандашом, на полулисте желтоватой бумаги, и находился, одно время, с бумагами П.В. Анненкова, у Л.Н. Майкова; в настоящее время принадлежит Пушкинскому Дому, которому передан, из коллекций Музея б. Смольного Института, Русским Музеем. В нашем издании письмо напечатано более полно и исправно, чем во всех предыдущих. Что касается адресата письма, то таковым мог быть скорее поэт Рылеев, чем Бестужев.

— Письмо представляет собою продолжение спора Пушкина и Бестужева (см. выше, письмо № 148) и служит ответом на следующие строки письма Рылеева к Пушкину от первой половины июня: «Бестужев собирается отвечать тебе — и, правда, ему есть об чем поспорить с тобой касательно мнений твоих об его Обозрении. Главная ошибка твоя состоит в том, что ты и ободрение, и покровительство принимаешь за одно и то же. Что ободрение необходимо не только для таланта, но даже для гения, я твердил Бестужеву еще до получения твоего письма; но какое ободрение? Полагаю, что характер и обстоятельства гения определяют его. Может быть Гомер сочинял свои рапсодии из куска хлеба, Байрона подстрекало гонение и вражда с родиной, Тасса — любовь, Петрарка — также; иначе быть не может, и покровительство в состоянии оперить, но думаю, что оно скорей может действовать отрицательно. Сила душевная слабнет при дворах и гений чахнет; все дело добрых правительств состоит в том, чтобы не стеснять гения. Пусть он производит свободно все, что внушает ему вдохновение. Тогда не надобно ни пенсий, ни орденов, ни ключей камергерских, — тогда он не будет без денег, следовательно, — без пропитания; он тогда будет обеспечен. Гений же немного и требует в жизни. Тогда потерпят, быть может, только одни самозванцы-гении»...

— Французская фраза значит: «и будить кота, который спит».

— Тот [наш приятель] — Александр I.

Известный графоман граф Д.И. Хвостов, как говорили, не только издавал свои сочинения на собственный счет, но затем скупая их у книгопродавцев, раздаривал знакомым и рассылал по разным учреждениям.