1-2-3

— В письме этом Пушкин высказывает суждение по поводу очередной критической статьи Бестужева: «Взгляд на Рускую Словесность в течении 1824 и начале 1825 годов», помещенной в начале «г Полярной Звезды на 1825 год» (стр. 1—23); статья эта начинается утверждением, что «Словесность всех народов, совершая свое круготечение, следовала общим законам природы. Всегда первый ее век был возрастом сильных чувств и Гениальных творений. Простор около умов высоких пораждает Гениев: они рвутся расшириться душою и наполнить пустоту. По времени круг сей стесняется; столбовая дорога и полуизмятые венки не прельщают их» и т. д. Пушкин в письме к Бестужеву сообщает ему свои возражения, следуя за некоторыми общими суждениями Бестужева, высказанными в общем введении к критическому обзору новых произведений русской литературы за 1824—1825 г.; эти суждения он приводит в своем письме со страниц 1, 2, 5 и 6 «Взгляда» (не всегда, однако, буквально точно), подчеркивая их, и разбивает последние категорическими утверждениями, подкрепляемыми рядом имен писателей латинских (Виргилий, Гораций, Тибулл, Овидий, Лукреций), итальянских (Данте, Петрарка, Тасс, Ариост, Альфиери и Фосколо) и английских (Мильтон, Шекспир, Аддиссон, Поп, Соути, Вальтер-Скотт, Мур и Байрон). Ср. в «Мыслях на дороге»: «Вступление», гл. III. Об этой статье Бестужева см. в книге Н.А. Котляревского: «Декабристы», С.-Пб. 1907, стр. 323—328. Свое мнение о Ломоносове, как поэте, Пушкин с еще большею беспощадною определенностью выразил в «Мыслях на дороге» (1833 г., глава III: «Ломоносов»), где также признавал, что он был «великий человек», но что в нем «нет ни чувства, ни воображения. Оды его, писанные по образцу тогдашних немецких стихотворцев, давно уже забытых в самой Германии, утомительны и надуты. Его влияние на словесность было вредно и до сих пор в ней отзывается. Высокопарность, изысканность, отвращение от простоты и точности, отсутствие всякой народности и оригинальности — вот следы, оставленные Ломоносовым», и т.д. — О Мерзлякове и о его критике на «Россиаду» Хераскова см. выше. в письме № 2 и в объяснениях, стр. 180.

— Суждения Пушкина о Державине не отличались полною устойчивостью; в это же время, в письме к барону Дельвигу от первой половины июня 1825 г., Пушкин, перечтя Державина, высказал своему другу свое окончательное о нем мнение (см. ниже, следующее письмо № 149). Говоря о «кумире» Державина, Пушкин разумеет его стихотворение «Мой истукан» (т.е. бюст): в этой пьесе Державин сам определил свои гражданские и литературные заслуги. Свод всех суждений и даже упоминаний Пушкина о Державине см. в работе Н.М. Данилова: «Пушкин о Державине. К столетнему юбилею со дня кончины Державина 1816—1916», Казань. 1916, 8, 15 стр. Что касается личных отношений Державина и Пушкина, то, кроме напоминания о восторженном отношении престарелого поэта, проявленном к юноше-Пушкину на Лицейском акте 1815 г. при выслушании его стихотворения «Воспоминания в Царском Селе», — следует привести еще свидетельство С. Т. Аксакова, который в статье своей: «Воспоминание о Державине» рассказывает, как однажды Державин говорил ему: «Мое время прошло. Теперь ваше время. Теперь многие пишут славные стихи, такие гладкие, что относительно версификации уже ничего не остается желать. Скоро явится свету второй Державин: это Пушкин, который уже в Лицее перещеголял всех писателей» (Семейная хроника и воспоминания, M. 1856, стр. 524). Нащокин говорил, что «Поэта Державина Пушкин не любил, как человека... Пушкин рассказывал, что знаменитый лирик в Пугачевщину сподличал, струсил и предал на жертву одного коменданта крепости, изображенного в Капитанской Дочке под именем Миронова. Разумеется, он ставил высоко талант Державина» («Рассказы о Пушкине, записанные П.И. Бартеневым, под ред. M.А. Цявловского, M. 1915, стр. 48 и 123). — Лучшим произведением Державина Пушкин считал его «Водопад» (см. статью Пушкина «О вдохновении и восторге» — «Пушкин и его соврем.», вып. XXXVI, стр. 41). Ср. еще: Б. Садовской, Русская Камена, M. 1910 (и рец. — «Ист. Вестн.» 1911 г., № 1, стр. 331); «Нива» 1912 г., № 5, стр. 99—100 (зам. Н.О. Лернера). «Известия Отд. Русск. яз. и слов. Росс. Акад. Наук», 1919, т. XXIV, кн. 1, стр. 99—109 (в статье Н.Д. Чечулина о Державине), «Стар. и Нов.», кн. I, стр. 315—316 (отзыв Пушкина).

— Ода «Фелица» относится к 1782, «Вельможа» — к 1794, «Бог» — к 1784, «На смерть князя Мещерского» — к 1779 г.

— «Ода к Зубову», — т.-е. «На возвращение графа Зубова из Персии» (1797 г.) — появилась в печати действительно позже других стихотворений Державина, связанных с именем Зубовых, а именно в 1804 году, в сентябрьской книжке журнала «Друг Просвещения» (ч. III, стр. 187). Отрывок из этой «превосходной», по словам Пушкина, оды с описанием «диких картин Кавказа» поэт привел в одним из примечаний к «Кавказскому Пленнику» в изданиях его 1822 и 1828 гг.; ниже, в этом же письме, Пушкин цитирует 4 стиха из этого стихотворения Державина.

— Княжнин — Яков Борисович (род. 1742, ум. 1791), драматург, автор «классических» трагедий, комедий и опер, пользовавшихся большою известностью несмотря на то, что большая их часть заимствована, а то и просто переведена с французского языка (Пушкин в «Евгении Онегине» — гл. 1, стр. XVIII, поэтому и назвал Княжнина «переимчивым»).
— О Богдановиче и его «Душеньке» см. выше, стр. 389.

— Дмитриев — Иван Иванович; ср. выше, в письме № 77.

— О Крылове мнение Пушкина ср. выше, в письме № 77.

— О Ж.-Б. Руссо — см. выше, в письме № 118 и стр. 391.

— «Вестник Европы» — журнал Каченовского; на его критики Пушкин написал эпиграмму «Жив, жив курилка» (см. выше, в письме № 137).

— «Благонамеренный» — журнал А.Е. Измайлова, не отличавшийся выдержанностью и серьезностью литературных мнений.

— Державин был Министром Юстиции в 1802—1803 гг., а Дмитриев — в 1810—1814 гг.

— Карамзин еще 31 октября 1803 г. был «пожалован» в звание историографа и получал пенсию по 2.000 рублей в год.

— Жуковскому в 1816 году имп. Александр назначил пожизненную пенсию по 4.000 рублей в год. Крылов с 1812 года получал от Александра 1 по 1.500 рублей в год пенсии, которая затем была еще увеличиваема (см. «Сборн. статей, читанных в Отд. Русск. языка и слов.», т. VI, 1869, отд. 2, стр. 300—306).

— Гнедич 11 марта 1825 г., по ходатайству А.Н. Оленина, получил 3.000 рублей пожизненной пенсии и сохранение жалованья для поездки на Кавказ с целию лечения и восстановления здоровья, необходимого, по словам Оленина в его докладе, «к исполнению великого предприятия, в котором до сих пор ни Франция, ни Англия, ни Германия в полной мере еще не успели, — а именно перевода с подлинника знаменитейшей в мире поэмы, Омировой Илиады», который тогда был доведен им уже до последней песни («Государственная Канцелярия. 1810—1910», С.-Пб. 1910, стр. 57—58.

— Боратынский только что (21 апреля) был произведен в первый офицерский чин прапорщика Нейшлотского пехотного полка и, таким образом, вышел из опального состояния, в котором находился со времени своего исключения, в марте 1816 г., из Пажеского Корпуса и со вступления в военную службу рядовым в феврале 1819 г. (см. выше, стр. 402 и 412—413).

— Царствование королевы Английской Елизаветы (с 1558 по 1603 г.) было одною из наиболее блестящих эпох в истории Англии.

— Мольер был сыном придворного служителя — драпировщика и обойщика — и готовился в преемники отцу, которому некоторое время, по окончании образования, и помогал в его служебных занятиях; собственно камердинером Людовика XIV он никогда не был, хотя и носил, как и отец, низшее придворное звание «valet de chambre du roi». «Тартюф» написан в 1667 г.; только благодаря личному покровительству Людовика XIV эта комедия смогла появиться на сцене. — Поэма Вольтера, которую имеет в виду Пушкин, — вероятно, небольшая «Po?me sur la Loi naturelle»», в 4 частях (1752—1756), посвященная Фридриху II, королю Прусскому и написанная Вольтером во время пребывания его в Берлине, при дворе этого восторженнго почитателя французского философа. Может быть, однако, что Пушкин имеет в виду «La Pucelle d’Orl?ans», которую Вольтер переделывал, живя в Берлине в 1750—1753 гг.

— Стихи

О вспомни, как в том восхищеньи и т. д.

1-2-3