|
|
1-2
— Альфонс Ламартин (род. 1790, ум. 1869), тогда еще молодой, но уже известный французский поэт; он написал «Le Dernier Chant du Pelerinage d?Harold» — неудачную попытку дать окончание знаменитой поэмы Байрона, в виде ее V песни. Пушкин угадал, что поэма Ламартина была «чепуха ». И.И. Козлов 31 мая также писал ему: «Если-же вам угодно французского пустословия в другом роде, то прочтите новую поэму Ламартина о Гарольде, не взирая на некоторые красивые стихи, — это та «махровая галиматья», о которой говорит Бомарше» (Акад. изд. Переписки, т. I, стр. 221). — В анонимной заметке «Московского Телеграфа» о еще не вышедшей в свет, но ожидавшейся поэме Ламартина читаем следующие строки, принадлежащие, повидимому, кн. П.А. Вяземскому: «Французский Поэт... вместил в известную уже раму последние явления, ознаменовавшие кончину Англинского Барда. Мысль прекрасная и богатая во всех отношениях. Заметим здесь любопытное обстоятельство. Тотчас после смерти Байрона и следовательно за-долго до помянутой поэмы, некто из Русских Литтераторов [сам кн. П.А. Вяземский], ненадежный на свои силы, убеждая Певца Кавказского Пленника воспеть сие горестное событие, предлагал ему точно ту же мысль, которая служит основою Поэме Ламартина. Не имеем теперь пред глазами ни письма, в котором Русский Литтератор развивает свое предложение, ни Французского стихотворения, и потому не можем знать, сходны-ли оба плана во всех частях исполнения; но довольно и того, что они сходятся в господствующей мысли. Жаль, что не нашей Поэзии пришлось в этом случае пользоваться правом старшинства!» «Московский Телеграф» 1825, ч. III, № 9, май, стр. 66—67). Выше (объяснения, стр. 333—334) мы видели, как Вяземский через жену свою (а вероятно и непосредственно) убеждал Пушкина вдохновиться смертью Байрона; сам Вяземский намеревался воспеть смерть Байрона, написав «5-ю песнь его Героя» (см. выше, стр. 85 и 334) — Отзыв «Телеграфа» о вышедшей уже поэме Ламартина см. в ч. IV. № 13, стр. 65—67.
— «Талия» — театральный альманах Булгарина (см. выше, стр. 301, 363, 377 и 408), присланный им Пушкину при записке «на обертке» книги; см. письмо Булгарина к Пушкину от 25 апреля (Акад. изд. Переписки, т. I, стр. 208). В альманахе были помещены гравированные портреты кн. А.А. Шаховского, Е.С. Семеновой, В.А. Каратыгина, А.И. Истоминой и Е.А. Телешовой, при чем в объяснении к портрету Истоминой были приведены, — со ссылкой на «Литературные Листки» 1824 г., № IV, стр. 149. — известные стихи о ней Пушкина из 1-й главы «Онегина» («Русская Талия», стр. VIII).
— «Ворожея, или танцы духов» — комедия-водевиль известного драматурга кн. Александра Александровича Шаховского; 1-е и 3-е явления из нее были помещены в «Русской Талии»; Пушкину они показались «du bon comique» — т.-е. «в хорошем комическом роде». В той же книжке были помещены: «Керим-Гирей, или Бахчисарайский Фонтан. Романическая трилогия в 3 действиях, взятая из Поэмы А.С. Пушкина» (стр. 116—148), с сохранением многих стихов «слово в слово» из Поэмы, и «Из волшебной Трилогии: Финн, взятой из эпизода Поэмы А Пушкина: «Руслан и Людмила» (стр. 211—241) — обе также сочинения кн. А.А. Шаховского.
— Хмельницкий — Николай Иванович (род. 1789, ум. 1845), переводчик Мольера, автор большого количества заимствованных из Французского репертуара комедий и водевилей, пользовавшихся шумным и постоянным успехом благодаря остроумию завязки, живости действия и хорошим стихам (см. выше, стр. 49, в письмах № 42 и 56 и в объяснениях, стр. 270). В «Русской Талии» были помещены отрывки (действие III, явл. 1, 2, 3, 5 и 6) из его перевода комедии Мольера «Школа Женщин» (стр. 73—91), явл. 1 и 2, из комедии его «Нерешительный, или семь пятниц на неделе» (стр. 202—210) и отрывок в Из Водевиля-«Суженого конем не объедешь, или Нет худа без добра» (стр. 419—422). В «Онегине» Пушкин о Хмельницком, однако, не упомянул.
— В. — вероятно; Вяземский.
— Дельвиг приехал в Михайловское около 18—20 апреля, Боратынский же к Пушкину не приезжал, равно как и Кюхельбекер, которого Пушкин здесь вторично называет именем известного французского революционера (см. выше, в письме № 70, и в объяснениях, стр. 296.
— Выражение «Резвоскачущая кровь» — из недавно перед тем напечатанного в журнале «Московский Телеграф» (1825 г., № 2, стр. 118—119) послания Кюхельбекера к А.С. Грибоедову; это стихотворение, написанное в Тифлисе в 1821 году, Пушкин знал еще в 1822 г. — см. выше, в письме № 41, стр. 36 и 251):
Но ты, ты возлетел над песнями толпы!
Певец! Тебе даны рукой судьбы
Душа живая, пламень чувства,
Веселье светлое и тихая любовь
Высокого искусства
И резвоскачущая кровь!
Этим курьезным эпитетом Пушкин вскоре воспользовался, в виде глагола, в начале своего стихотворения-пародии: «Ода Его Сиятельству Графу Дмитрию Ивановичу Хвостову»:
Сутан ярится. Кровь Эллады
И резвоскачет, и кипит;
Открылись грекам древни клады,
Трепещет в Стиксе лютый Пит ...,
при чем сделал к выражению «резвоскачет» примечание: «Слово, употребленное весьма счастливо Вильгельмом Карловичем Кюхельбекером в стихотворном его письме к г. Грибоедову». — 5 апреля 1825 г. Кюхельбекер в свою очередь писал (кн. В.Ф. Одоевскому) о Пушкине: «Господина Онегина (иначе же нельзя его назвать) читал: есть места живые, блистательные: но неужели это поэзия? Разговор с книгопродавцем в моих глазах не в пример выше всего остального» («Русск. Стар.» 1904 г., № 2, стр. 380).
— Об аневризме Пушкина см. ниже, в письмах № 146, 147, 152 и друг.
— Ж. — Жуковский, вскоре принявший деятельное участие в вопросе о болезни Пушкина (см. в письмах № 146, 147 и др.). Его письмо, в котором, по словам Пушкина, выразилась его «небесная душа», до нас, к сожалению, не сохранилось.
— «Царское Село» — стихотворение Пушкина (1814 г.): «Воспоминания в Царском Селе» (см. в письме № 135); оно в издание «Стихотворений» Пушкина 1826 г. включено не было.
— О «ноте» о Державине см. выше, стр. 423.
— «Братья-Разбойники» были помещены в «Полярной Звезде на 1825 г.», а отдельным изданием появились лишь в 1827 году.
— Наполеон— стихотворение 1821 г. «Наполеон»; оно было включено в издание 1826 г., но, действительно, с пропуском строф 4-й, 5-й, 6-й и 8-й и с заменою точками 3-го стиха в строфе 10-й.
1-2
|