1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33-34-35-36-37-38-39-40-41-42-43-44-45-46

15

В 30-е годы, как мы видели, в творчестве Пушкина выдвигаются новые герои из социальных низов. Однако он не оставлял и темы «светского общества», которая трактовалась им в тонах острого обличения. Сохранился ряд неоконченных этюдов петербургского «светского» романа или повести, по большей части объединенных автобиографическими моментами, а иногда представляющих различные варианты одних и тех же героев и ситуаций. Это отрывки: «Гости съезжались на дачу» (1828—1830), «На углу маленькой площади» (1829—1831), «Роман в письмах» (1829) и др.

«Русалка». Автограф Пушкина.

Не будучи законченными, отрывки эти весьма интересны. Известны замечательная оценка экспозиции отрывка «Гости съезжались на дачу», данная Л. Толстым, и самый факт влияния пушкинских набросков на «Анну Каренину». Ряд персонажей и элементов из отрывков перекликается с «Пиковой дамой» или даже просто перенесен туда, с соответствующими изменениями, из «Романа в письмах» (образ воспитанницы Лизы, эпиграфы и т. п.).

Для отрывков «светской» пушкинской повести прежде всего характерна сатирическая направленность. Изображение «нравов нашего большого света» дано в тех же иронически-обличительных красках, как и в аналогичных строфах «Евгения Онегина». В этой картине злословия и недоброжелательства, тщеславия, неискренности и замкнутости, где «правдоподобие равняется правде», люди похожи на «мумий», «благопристойно ничтожны», но лишены всего, что составляет прелесть истинного общежития.

Душевная опустошенность и безделие всего «малого стада» светских «героев», собирающихся вместе, чтобы проводить время между рассматриванием парижских литографий, игрой в карты и болтовней, всегда готовой перейти в сплетни и клевету, — с беспощадностью вскрыты Пушкиным в его набросках. Реализм образов, отточенность характеристик предвосхищают здесь позднейшие изображении Лермонтова и Толстого. На фоне призрачных белых ночей Петербурга Пушкин показывает беглые, но четкие контуры обитателей пригородных великосветских дач, салонную causerie аристократов. Здесь же даны беглые зарисовки русской усадьбы, воспроизведена переписка двух светских подруг или двух друзей. Разные социальные слои Петербурга — от обитателей Английской набережной до жителей окраин города — намечены в этих набросках.

Среди пестрой галлереи «орангутангов», как назвал в 1830 году Пушкин представителей окружавшей его светской черни, угадываются и не раскрытые им живые, почти портретные очерки его собственного литературно-светского окружения. Едва ли за образом Зенеиды, княгини В. не скрыты, с одной стороны, некоторые черты княгини Зинаиды Волконской,1 с другой — А. Ф. Закревской; за инициалом Б. скрывается военный историк Бутурлин; в престарелой важной княгине Г., диктующей «законы света», узнается будущий оригинал «Пиковой дамы» — княгиня Голицына.

У Пушкина было желание показать клеветническое злословие светской среды, между прочим, и о нем самом, вплоть до повторения «светом» булгаринских мнений. В первоначальном наброске отрывка «Гости съезжались на дачу» есть фраза, которая является повторением клеветнических измышлений Булгарина: «Пушкин есть дурная пародия на лорда Байрона, так как Онегин есть изнанка Дон Жуана» (VIII, 2, 552).

В «Романе в письмах» также вводится упоминание одной из героинь имен Пушкина и Вяземского. И в том и в другом случае Пушкин этим подчеркивает «разность» между собой, как автором, и теми персонажами, которые высказывали любимые мысли самого Пушкина. Отчасти таков Минский — жертва светской клеветы, не любящий «света». Таков персонаж без имени, говорящий с Испанцем (вначале Англичанином); таковы и размышления героев «Романа в письмах». На безотрадном фоне Пушкин рисует различные фигуры представителей светского общества и людей, отличающихся от них. Саратовский помещик Владимир, новый человек, полагает, что «небрежение, в котором оставляем мы наших крестьян, непростительно» (VIII, 1, 53). Вольская нарушает «важное однообразие аристократического круга» своими экстравагантными выходками. Героиня «Романа в письмах» — Лиза — отличается от женщин «света», для которых не существует ни литературы, ни политики. Образ Лизы — существенный этап в изображении Пушкиным русской женщины. Именно ей, этой «смиренной демократке», он поручает излюбленные им самим обличения новых аристократов, выскочек, «внуков-бородатых милльонщиков». Обличая дам света, Пушкин тем не менее уловил в их среде нарождающийся новый тип. Пушкин пытается по-своему найти причину общего упадка дворянства в обеднении старинных аристократических родов, в смешении их с новой знатью. Предвосхищая излюбленные мысли своих публицистических набросков, Пушкин устами героев эпистолярного романа произносит: «Аристокрация чиновная не заменит аристокрации родовой» (VIII, 1, 53) и упрекает мелкопоместных Простаковых и Скотининых в неуважении к прошедшему, к именам Минина и Пожарского.

Так пушкинский сатирический роман получает прогрессивную социальную функцию. Наиболее тонкий психологический рисунок Пушкин дает в наброске «На углу маленькой площади» (1829—1831), заостряя социальные контрасты героев Английской набережной и захудалой Коломны. Но и здесь продолжает ощущаться автобиографичность отдельных моментов, чувствуются живые прототипы персонажей «света» (взяточница Фуфлыгина — графиня Нессельроде).

Роман из жизни «столичного света» или «света» на водах, с сатирически нарисованной галлереей персонажей, продолжал осуществляться в русской литературе и позже, прежде всего Лермонтовым («Княгиня Лиговская», «Княжна Мери»). Таким образом, в истории русского реалистического романа пушкинские отрывки о «свете» открыли путь совершенно новому жанру.

Тема обличения «света» разрабатывается и в «Пиковой даме». Эта повесть, написанная в 1833 году, представляет собой одно из вершинных произведений русской прозы, замечательное по новизне образов и идей. Это ярчайший образец лапидарно-выразительного пушкинского стиля и стройной композиционной архитектоники.

Сюжет «Пиковой дамы» развертывается на фоне контрастов окраин, с их «уединенными трактирами», и аристократических кварталов — «одной из главных улиц Петербурга». Социальные противоречия одновременно золотого и нищего Петербурга 30-х годов объясняют возникновение призрачных мечтаний о спасителе-золоте, которыми одержим герой.

Образ старухи-графини, списанный с реальных старух-аристократок — Голицыной и Загряжской, несомненно представляет собою обобщающий сатирический символ старого общества. В этой повести Пушкин создал портрет дворцовой фаворитки, самодурки, страшной мумии, определяющей, однако, «мнения» и являющейся «уродливым и необходимым украшением бальной залы». В образе Лизаветы Ивановны Пушкин утвердил в русской литературе тип воспитанницы-приживалки, домашней мученицы. В этом образе Пушкин продолжает гуманистические традиции «Повестей Белкина», позже развитые в русской литературе.

Германн — человек, одинокий в кругу знатной дворянской молодежи, презирающий ее и честолюбиво стремящийся любым путем вырваться из условий своей жизни. Под внешней расчетливостью и аккуратностью в нем таится самый крайний индивидуализм, он готов на «демонские усилия», чтобы богатство досталось ему, знающему цену деньгам. «Деньги — вот чего алкала его душа». Человек наступающего века буржуазного приобретательства, завоевывающий свое место в борьбе, пока еще выражающейся лишь в маниакальной страсти игрока, — он готов перешагнуть через любовь добродетельной Шарлотты (первые наброски) или бедной воспитанницы, так же как через убийство старухи. Пусть Германн еще только «обдернувшийся» игрок, кончивший сумасшествием, но в его образе Пушкин впервые в русской литературе уловил некоторые черты нового социального типа, появляющегося на исторической арене в период наступления нового «железного века».

Напечатанная в 1834 году и тогда же изданная совместно с «Повестями Белкина» и главами «Арапа», «Пиковая дама» была сразу же оценена современниками. Даже Сенковский признал в ней «начало новой прозы», «язык, понятый и оцененный равно во всех классах».

Влияние реалистических образов и стиля «Пиковой дамы» сказалось не только в литературе. Эта повесть продолжает до сих пор оплодотворять русский театр, музыку, живопись. Пушкинская повесть считается признанным шедевром мировой литературы.

С пушкинскими замыслами повестей о свете связан и неоконченный роман «Египетские ночи», относящийся к этим же годам. Сюжет из древней истории своеобразно сплетается здесь с мыслями Пушкина о розни между светской «чернью» и поэтом. Так же как и в отрывке «Мы проводили вечер» (1835), в «Египетских ночах» продолжались попытки дать сатирическую картину «света» в соединении с античной темой.

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33-34-35-36-37-38-39-40-41-42-43-44-45-46